Итоги: Кущевская Русь

Криминальный бизнес оказался единственным градообразующим предприятием в станице Кущевская. Как  и во многих других городах российской провинции...

Резня в Кущевской из локального правоохранительного сюжета превратилась в вопрос большой политики. На повестке дня — несколько вопросов, страшных в своей первозданности. Как случилось, что зажиточная казачья станица оказалась под абсолютной властью криминального «лендлорда»? Как на цветущем древе региональной властной вертикали (полпред, губернатор, прокуратура — ФСБ — МВД и прочая, прочая, прочая) прижилась и разрослась уродливая криминальная «вертикалька»? Не является ли «кущевская аномалия» частным проявлением некой закономерности всероссийского масштаба? И, наконец, сколько еще предстоит пересажать пресловутых цапков, милиционеров и чиновников, а также зачистить станиц и уездных городков, чтобы российская глубинка почувствовала себя частью современной страны, а не средневековым бандитским анклавом? Все эти вопросы — в высшей степени политические. Ведь от них зависят прочностные характеристики того самого фундамента, на котором и зиждется вся властная вертикаль. Имя этому фундаменту — доверие граждан к власти. От того, как именно ответит руководство страны на эти острые вопросы, зависит, станет ли Кущевская для нас всех именем нарицательным.

Время местное

Почему именно населенный пункт масштаба Кущевской стал идеальной питательной средой для бурного размножения цапков? Дело в том, что организованная преступность в регионах развивалась иначе, чем в мегаполисах. В Москве или Санкт-Петербурге бандитам худо-бедно противостоял РУБОП, да и сами они истребляли друг друга в борьбе за лакомые куски собственности. В глубинке все гораздо проще и патриархальнее. В небольших городках братки и те, кто с ними борется, зачастую живут, что называется, через плетень. Вместе варят самогон, гуляют на свадьбах, становятся сватами-кумовьями. Рассказывает профессиональный борец с оргпреступностью Игорь Н.: «В силу патриархальности нравов местным операм проще не бороться, а договариваться с бандитами: вы не творите откровенный беспредел, а мы вас не трогаем. За долю малую, разумеется. В результате менты и сами не замечают, как оказываются под братками». Но это еще полбеды. Полукриминальная пастораль породила на селе ценности сицилийского образца — принадлежность к клану, покорность дону, презрение к легальным органам власти, потребность в альтернативной юстиции и омерта. Ведь не секрет, что в уездных городках в бандиты начинают «записываться» буквально со школы. Потом армия, где учат обращаться с оружием. А дальше дорога одна — в банду. Ну не в трактористы же или там скотники! «Обчество не поймет». Кущевский синдром обусловлен не только тем, что бандиты сдружились с ментами и чиновниками, запугав селян, но и тем, что все происходившее не слишком уж расходилось с той общественной моралью, что бытовала в станице. Жители молчали не только из страха. Цапковская вертикаль взросла и окрепла на благодатной местной почве. И лишь потом, когда начала тянуться к солнцу, словно виноградная лоза, ей потребовалась удобная подпорка. Ею, по иронии судьбы, оказалась... местная властная вертикаль. Само собой, мы не говорим о прямом их симбиозе. Все гораздо сложнее, тоньше...

Вкус к власти

На сытые нулевые, как известно, пришлось время легализации криминала и потребность в более высокой капитализации контролируемых им бизнесов. Возник острый дефицит «ресурсной базы» для группировок. Выбор был невелик — либо ввязываться в кровопролитные войны по переделу уже поделенного, либо легализовываться, присасываясь к региональному, а то и федеральному бюджету. Криминал повсеместно выбрал второе. Бандиты вдруг поняли, что в современных условиях гораздо удобнее щеголять костюмом авторитетного предпринимателя или значком депутата, нежели золотыми зубами и наколками отпетого уголовника. Так произошло и в Кущевской, где Цапки, как поговаривают, не без помощи коррупции и госдотаций создали и возглавили один из крупнейших в регионе зерновых холдингов на базе совхоза «Степнянский». Тут все было образцовое, передовое и инновационное. Ходили слухи, что у кого-то из региональных властей была идея презентовать это предприятие в ходе одного из визитов главы государства в регион. Возможно, это домысел, но ведь главари банды с удовольствием раздавали интервью местной прессе. Вот цитата из одной районной кубанской газеты: «Даже сегодня на фоне финансового кризиса это сельхозпредприятие благодаря высокому профессионализму, умелому, очень взвешенному подходу к делу молодого руководителя Сергея Викторовича Цапка работает с прибылью. Средняя заработная плата на предприятии — 10 тысяч рублей». Что чистая правда, вернее, ее малая толика. Другая часть этой правды такова: бригада Цапка, легализовавшаяся в виде агрохолдинга и ЧОПа, сросшись с местными чиновниками и силовиками, превратилась в градообразующее предприятие, без которого Кущевская попросту бы экономически загнулась. Цапки давали селянам какую-никакую работу, позволяли им строиться, обзаводиться хозяйством, защищали территорию от пришлых, но взамен по своему произволу творили суд-расправу, пользуясь при этом всеми вассальными привилегиями, — грабили, насиловали, калечили. Благоволило Цапкам и губернское начальство, не желавшее, видимо, вникать в то, какой страшной ценой создана эта кубанская пастораль. Все это было бы нормально для эпохи раннего Средневековья — множество знатных и славных родов Франции, Германии и Британии выросло из таких вот «разбойничьих гнезд». Но для эпохи модернизации это не просто дикость — это нонсенс.

Как удавалось Цапкам уживаться с легальной вертикалью? Их ноу-хау старо как мир — посулы и угрозы. Банда, являясь «градообразующим предприятием», чувствовала себя хозяйкой положения и экономически, и административно. В Кущевской бандиты играючи назначали нужного главу администрации, запросто снимали со своих постов начальников милиции и прокуроров. Их принцип работы был таков: «Либо ты работаешь на нас, либо гробовщик работает для тебя». Тех, кто отказывался «ложиться» под банду, либо убивали, либо попросту подставляли. «Если опера нельзя купить, его можно продать, — мрачно шутит бывший сотрудник ГУБОП, комментируя ситуацию в Кущевской. — Бандиты просто договаривались с руководством РОВД, не ставя в грош рядовых сотрудников, которые пытались расследовать совершенные бандой преступления. В 2002 году один из лидеров группировки Николай Цапок в ночном клубе станицы собственноручно избил двух сотрудников Управления собственной безопасности ГУВД Краснодарского края, приехавших проверять сообщения о коррупции в кущевской милиции. Он вышел сухим из воды — местная силовая вертикаль наглухо его прикрыла…»

Живые деньги

Что является питательной средой для криминала в маленьких городках? В первую очередь живые деньги. В селах и деревнях царит первобытная нищета. В мегаполисах же «гоняют порожняк» — там циркулируют в основном безналичные деньги, ревностно оберегаемые государством и олигархами. А в полуаграрных поселениях типа Кущевской худо-бедно теплится реальная экономическая жизнь. И обращаются там не «производные финансовые инструменты», а тот товар, который всегда востребован, — зерно, молоко, мясо, масло. Это те самые «живые деньги», которых так не хватает в регионах. Более того, сельское хозяйство стало одной из самых кредитуемых государством отраслей. Региональные сельхозрынки пока слишком малы и неинтересны для мощных столичных бизнесов и слишком слабы, чтобы устоять перед бандитским напором. Братки могут запросто обанкротить принадлежащие им предприятия, поставив город на грань социальной катастрофы. За примерами далеко ходить не надо.

В мае 2007 года следственный комитет при МВД России направил в суд уголовное «спиртовое дело» — простое, как колумбово яйцо. Бандиты, контролировавшие деятельность тульских спиртовых заводов, парализовали их работу. В результате ООО «Туласпирт» и ООО «Туласпиртпром» были объявлены банкротами, а сотрудники этих предприятий остались без зарплаты. Ущерб государству составил более 600 миллионов рублей. К преступлению был причастен бандит по кличке Ваха Маленький. По данным следствия, в 2005—2006 годах путем совершения фиктивных сделок с использованием предприятий-однодневок криминальный авторитет завладел имуществом нескольких спиртовых заводов Тульской области на сумму около 150 миллионов рублей. Через принудительное банкротство он намеревался отмыть свою долю.

Эту опасность, исходящую от бандитов, понимают многие губернаторы! Понимают и потому, проникновенно заглядывая в глаза, здороваются за руку с легализовавшимися гангстерами на региональных совещаниях и форумах.

Сами с усами

Криминологи сетуют, что путь в «кущевский ад» был во многом выстлан благими намерениями. Свою лепту внесла та яростная борьба, которую государство вело в 90-е годы с оргпреступностью советского типа — со всеми ее ворами в законе и смотрящими, малявами и сходняками. Действительно, тот мир, который породил Япончика и Сильвестра, уже в прошлом. Но в отсутствие «хищных щук» и профессиональных «рыболовов» (ГУБОП, как известно, приказал в свое время долго жить) местная криминальная «плотва» разрослась до уровня крупной рыбы, пожирающей всех и вся на своем пути. Это единственная и абсолютная власть в небольших городках, которая не подчиняется ни генералам преступного мира, ни государственной вертикали. Те же Цапки создали в Кущевской по сути замкнутый анклав и правили им, манипулируя коррумпированными правоохранителями, продажными чиновниками и запуганными жителями. По большому счету, им было все равно, кого убивать — непокорных фермеров или пришлую братву. Если бы кто-нибудь, скажем, из воров в законе попытался потеснить цапковских, жить ему тоже осталось бы недолго. Они там не признавали никаких авторитетов.

Любопытно, что «кущевский стиль» может проявиться и в подмосковных Химках. По версии источника, близкого к МВД, Химкинский лес — не единственный камень преткновения в этом районе. Еще один жупел — полигон твердых бытовых отходов, якобы контролируемый бандитами. Дескать, некие авторитеты из Ивантеевки и Королева попытались заставить платить в общак химкинских гангстеров. В Химки откомандировали «разводящих», которые должны были привести местную братву к повиновению. Для начала ивантеевские «аудиторы» решили подмять под себя самый лакомый кусок — химкинский полигон отходов. Путем переговоров с отдельными представителями горадминистрации и силовых структур это почти случилось. Но читателю надобно знать, что после развала романовской ОПГ криминальный бизнес в Химках контролирует некий авторитетный предприниматель. Он активно воспротивился сговору чиновников с чужаками. По версии нашего собеседника именно с его подачи было начато пикетирование химкинской свалки экологами. Однако уже вечером того же дня руководителя «зеленых» Константина Фетисова встретили у подъезда молодчики с бейсбольными битами. У следствия есть основания полагать, что по похожей схеме было организовано и нападение на Михаила Бекетова. Естественно, безоговорочно верить таким «милицейским сливам» не стоит. Но ясно и то, что рождаются эти версии явно не на пустом месте.

Процесс пошел?

По информации «Итогов», именно резня в Кущевской окончательно убедила руководство МВД России в преждевременности упразднения подразделений по борьбе с организованной преступностью. С будущего года они будут возрождены как отдельный департамент Службы криминальной полиции. С одной стороны, борцы с мафией стартуют с довольно выгодной законодательной позиции — в конце 2009 года по инициативе Дмитрия Медведева были приняты поправки в УК и УПК, ужесточающие уголовную ответственность за создание преступных сообществ и участие в них. А с другой стороны, кущевский синдром вызвал цепную реакцию по всей России. На прошлой неделе бизнесмены из города Гусь-Хрустальный во Владимирской области направили челобитную премьеру Владимиру Путину. Авторы письма привели более 30 фактов нерасследованных преступлений в отношении предпринимателей.

Как говорят эксперты, криминальных анклавов, где царит подобный средневековый беспредел, в России не один десяток. Вот простой пример из милицейских сводок. В 2007 году в окрестностях поселка Левиха под Нижним Тагилом было обнаружено массовое захоронение — тела пятнадцати девушек в возрасте от 13 до 26 лет. Молодые женщины и девочки начали пропадать аж с 2002 года, а местная милиция вплоть до момента обнаружения тел даже не зарегистрировала ни одного факта исчезновения, несмотря на то, что родственники пропавших неоднократно обращались в правоохранительные органы. Вскоре были задержаны восемь членов местной ОПГ. У преступников была совершенно официально зарегистрированная фирма, набиравшая персонал для «доставки напитков на дом клиентам». По некоторым данным, крышевали сутенерский бизнес менты.

...Ситуация в стране сегодня такова, что можно смело начинать проверку в любом городе или поселке. Результат будет примерно одинаковый — часть политической и экономической элиты там составляют граждане с более чем сомнительной репутацией, работающие в тесной связке с местными силовиками. Как уверяют бывалые опера, трагедию в Кущевской легко бы замяли, если бы не погибли дети — все остальные трупы можно было списать на пьяную бытовуху. О том, что творится в российской глубинке, общество узнало ценой жизни сограждан. Не слишком ли это высокая плата за нарушение омерты — всеобщего обета молчания и покорности?..

Итоги №48 от 29.11.2010