Мы привыкли к выражению, что земля — это главное наше богатство.
Естественное, как вода или воздух, принадлежащее всем. Но кто в ответе, если угодья превращаются в заросли, а на полях вместо пшеницы колосится бурьян? О хозяйских планах работы на земле член президиума Ассоциации юристов России Михаил Барщевский расспросил известного юриста, бывшего министра юстиции и президента Чувашии, а ныне министра сельского хозяйства, члена президиума АЮР Николая Федорова.
Николай Васильевич, Дмитрий Медведев заявил о приватизации земли, может ли это привести к сокращению сельхозугодий?
Николай Федоров: Для нас приватизация земли — это поиск настоящих хозяев, рачительных землепользователей. И такой подход предполагает только увеличение находящихся в активном обороте площадей земель сельхозназначения. Поэтому задача приватизации в понимании правительства — повышение эффективности использования земельных ресурсов страны. Только так. Ни о каком сокращении сельхозугодий и речи быть не может.
В этом году я отдыхал в Белоруссии и, проезжая Московскую, Смоленскую и Витебскую области, наблюдал, что, например, в Подмосковье почти вообще нет сельхозземель — все коттеджи да поселки. В Смоленской области половина земель была запахана, половина заброшена, а в Белоруссии было обработано все, вплоть до неудобиц и оврагов. Это что — менталитет, последствие нашего богатства или нет заинтересованного собственника, о чем вы говорите?
Николай Федоров: Это результат всего перечисленного, причем перечень можно продолжить, включив в него и тяжелое историческое наследие. Речь идет, в частности, об уничтоженных при раскулачивании настоящих хозяевах. Их очень не хватает сейчас, когда мы перешли к рыночной экономике. Надо заново формировать этот класс. С момента распада Советского Союза многое делается для поддержки фермеров, других частных собственников в АПК, немалые деньги выделяют под такие проекты. Но процесс идет медленно и трудно. Однако уже есть регионы, где появился новый опыт хозяйствования на земле. Это Татарстан, отчасти Мордовия, Чувашия, Белгородская область, Башкортостан, сейчас и Воронежская область, и Тюменская неплохо выглядят. Многое зависит от того, насколько для губернатора агрокультура приоритетна. Еще античные философы говорили: «Человек — мера всех вещей». Поэтому еще важнее привлечение высококвалифицированных кадров. А это значит, нужны условия для жизни, дороги, газ, вода, хорошая школа с компьютерными классами и выходом в Интернет.
У меня складывается впечатление, что сельское хозяйство поднимается, в основном, за счет приезжих бизнесменов и нанимаемых ими гастарбайтеров. Потому что местное население позицию занимает такую: «Я что, гастарбайтер, за такие деньги работать?» В итоге сидит и ничего не делает, а кто-то рядом поднимается и достаточно неплохо.
Николай Федоров: Есть такое. В некоторых запущенных регионах, где десятилетиями село не было приоритетом для глав, произошла заметная деградация — уже и ментальная, и поведенческая. Там действительно бывает сложно найти людей, готовых работать. И в таких случаях, по моему крестьянскому убеждению, не надо бояться привлекать жителей бывших республик Советского Союза. Земля — бесценный дар. И когда она не обрабатывается и зарастает лесом — это грех и нравственное преступление и перед предками, и перед будущими поколениями. Есть и другой, правда, единичный опыт: в России работают опытные фермеры из Америки, в Брянской области, например, из Нидерландов, Дании, даже из Англии. Во Владимирской области настоящий подданный английской королевы женился на русской девушке и создал небольшую, голов на 600, но очень современную семейную животноводческую ферму и теперь поставляет прекрасное молоко и молочные продукты, в том числе в Москву и Московскую область. Опыт, который нам надо тиражировать.
Какие глобальные плюсы и минусы вы видите для сельского хозяйства от присоединения к ВТО?
Николай Федоров: Во-первых, это заставляет нас быстрее реагировать на изменение ситуации и становиться конкурентоспособнее. Второй плюс — появление Госпрограммы развития сельского хозяйства. В результате и губернаторы, и муниципальные руководители активнее берутся за развитие АПК. Если с 2008 года аграрный сектор ежегодно получал более 100 миллиардов рублей, то с 2013 по 2020 годы только из федерального бюджета предусмотрено выделение в среднегодовом исчислении порядка 200 миллиардов рублей. Россия уже стала заметным игроком на мировом продовольственном рынке, чего не было все годы советской власти. Мечтаю о том, чтобы наша страна отправляла за границу не столько зерно, сколько продукты его переработки, муку, макароны. Это создаст новые рабочие места, принесет дополнительные доходы, которые останутся здесь, в России. Кстати, за последние годы мы стали экспортерами свекловичного сахара, прежде отрасль вообще таких масштабов не достигала.
В начале 2000-х, когда я работал адвокатом, у меня было несколько клиентов, которые занимались импортом из Бразилии сахарного тростника. Помню, был поражен, что на тот момент в Россию завозилось чуть ли не 80% от потребления . И вот полгода назад я узнал, что мы начали экспортировать сахар.
Николай Федоров: Я могу продолжить перечень продаваемой в другие страны агропродукции. В этом году мы отправим за рубеж рекордные 2 миллиона тонн растительного масла. Из них около 1,5 миллиона тонн — подсолнечного. А когда-то сильно зависели от импорта. В этом году достигнут еще один рекорд — по поставкам риса. Выросло в 2,5 раза производство мяса птицы, поэтому уже несколько лет эта продукция — в числе статей нашего экспорта. Начали продавать свинину, правда, объемы пока незначительные. Теперь для нас, для правительства России, важно воспользоваться преимуществами от присоединения к ВТО, чтобы, преодолевая, в том числе и систему защиты от импорта других стран, продвигать нашу продукцию на их рынки.
Правильно ли я понимаю, что присоединение к ВТО открывает двери не только для импорта, чего мы уже не очень боимся, но и для экспорта, что для нас очень выгодно?
Николай Федоров: Безусловно, да. Импорта бояться не надо, но регулировать его цивилизованными механизмами, например, через квотирование, порой необходимо.
В Чувашии, будучи президентом, вы показали, что развитие сельского хозяйства — это, прежде всего, инфраструктура. Но сейчас вы министр только сельского хозяйства, у вас не все рычаги. Что будете делать, как будете договариваться с минтрансом, с минрегионом?
Николай Федоров: Резонный вопрос. Формально вы правы. Но у нас есть президент и правительство России. Открою секрет: не раз беседовал с руководством страны и могу сказать, что оно не просто разделяет, а активно поддерживает проведение эффективной аграрной политики, сохранение АПК, именно развивая общественную инфраструктуру. Есть официальные решения, где, например, глава правительства по итогам совещаний, проведенных в Волгограде, Саратове, Брянске, требует, чтобы при реализации нового инвестиционного проекта в субъекте обязательно были дорога, школа, больница... И президент, и председатель правительства не просто знают проблемы АПК, а чувствуют его значимость, огромную важность для всей аграрной политики.
На примере Чувашии ваша стратегия себя полностью оправдала. За те годы, что вы руководили республикой, она из одного из самых отсталых регионов превратилась в один из самых передовых, по сельскому хозяйству в том числе.
Николай Федоров: И выглядит моя республика красиво. У нас каждый третий сельский домовладелец стал индивидуальным предпринимателем, создал из личного подсобного хозяйства семейное агропредприятие, а мы помогли льготными кредитами. Но жители села согласились взять эти деньги только потому, что мы создали им всю общественную инфраструктуру: проложили дороги, провели газ и воду, построили больницы, школы.
Личный вопрос. В этом году в отпуске были?
Николай Федоров: Шутить изволите? Но знаете, я много езжу по стране, и мне это очень нравится со всех точек зрения, и с профессиональной, и с человеческой. В Москве очень тяжело и жить, и работать. Поэтому при первой же возможности вырываюсь в регионы, чтобы дышать чистым сельским воздухом. Там в процессе общения с простыми людьми, а не чиновниками, подпитываюсь энергией, заряжаюсь, чтобы выдержать московские перегрузки. Командировка в регион для меня — это, считайте отпуск. Но все-таки суть моего ответа — в известном нам, уважаемый Михаил Юрьевич, изречении юриста и политика Цицерона «Vita rustica honestissima atque suavissima». Жизнь в деревне искреннее и честнее. А значит, и счастливее.
А живете вы в Москве или за городом?
Николай Федоров: В Москве, потому что у меня нет никакой возможности жить за городом.
А дача не положена разве?
Николай Федоров: Нет, по крайней мере, никто не предлагает. Кстати, когда я уже более двадцати лет назад стал министром юстиции России, за небольшую плату предоставляли государственную дачу, а сейчас никто даже не намекает об этом. Видимо, приватизация прошла и здесь. Зато, может быть, в январе, во время рождественских каникул, сумею на неделю отпроситься домой, в родную Чувашию или в Кострому — на родину жены.
Российская газета от 01.11.2012
|
RSS канал
