Профессор воронежского агроуниверситета Владимир Шевченко рассказал о том, как мы попали в продовольственное рабство
Досье
Владимир Шевченко родился в 1941 году. С 1984 по 2004 годы - ректор ВГАУ. Сегодня - завкафедрой селекции и семеноводства. Заслуженный работник сельского хозяйства РФ, изобретатель. Награждён орденами «Дружбы народов» и «Знак Почёта», 1 золотой и 4 серебряными медалями ВДНХ СССР, лауреат премии «Золотой фонд Воронежской области».
Ещё в 80-е годы в мире осознали: на смену атомной и водородной бомбам идёт новое стратегическое оружие –продовольственная пшеница. Судьба была благосклонна к нашей стране, одарив её ценнейшими чернозёмами. Почему же мы проигрываем схватку за продовольственную независимость?
Об этом наш разговор с Владимиром Шевченко, профессором воронежского агроуниверситета.
В АПК без чудес
АиФ-Черноземье: – Владимир Ефимович, чиновники рапортуют об успехах: сельское хозяйство возрождается…
Владимир Ефимович: – О каких успехах может идти речь? Сегодня 40% продовольствия мы завозим из–за рубежа. С точки зрения ЮНЕСКО, при 20–25% теряется продовольственная безопасность. В 1990 году председателю Совета Министров Михаилу Соломенцеву устроили разнос на политбюро: вместо запланированных
135 млн т зерна Российская Федерация собрала 116 млн. Но с тех пор наша страна ни разу даже близко не подошла к такому результату. Китай, имея площадь пашни, примерно равную нашей, производит 400 млн т зерна. Мы же в прошлом году еле–еле собрали 95 млн тонн. А в этом, я думаю, и 90 не будет. А может быть, даже и 85. Единственная из стран бывшего Союза, которая не только достигла, но превзошла результаты 1990 года, это Белоруссия.
Я не разделяю радости от того, что Россия вдруг стала одним из крупнейших экспортёров зерна. Это не от большого ума. Мы сможем и обязаны будем продавать зерно в случае, если начнём производить 110, 120, 140 млн тонн. Процветают страны, которые производят тонну на душу населения. Советский Союз произвёл максимум 800 кг, это было в 1990 году. И произведя столько, закупил ещё 40 млн т фуражного зерна на развитие животноводства. Ведь когда дешевеет зерно, надо быстрее реагировать и транс–формировать его в добавочный продукт: молоко, мясо и т. д.
– А что у нас? Ведь столько говорят, что в последние годы в области серьёзно выросло производство мяса, молока и пр.
– Что касается Воронежской области, то до 1991 года в среднем мы производили более 4 млн тонн зерна в год. Сегодня мы говорим об успехах при 3 млн. Но это не успехи. Это стагнация в зерновом хозяйстве. В нашем регионе было дойное стадо в 500 тыс. голов. Хорошо, если теперь наберётся сотня тысяч. Было 1 млн 200 тыс. овец. Сейчас, может быть, найдём 30–50 тыс. Погибли целые отрасли. И сегодня не нужны ни ПРО, ни ядерные боеголовки. Достаточно остановить рефрижераторы на границах.
Можно осторожно говорить об успехе в птицеводстве. Ведь есть Белгородская область, которая даёт 20% всей российской курятины. А Воронежская область время упустила. Конечно, губернатор Алексей Гордеев предпринимает огромные усилия, но ведь 10–15 лет в регионе ничего не делалось. А чудес не бывает, особенно в сельском хозяйстве.
Зима в помощь
– Сегодня сельское хозяйство становится высокотехнологичной отраслью. При этом наши сельхозпроизводители используют зарубежные технологии, сорта растений и породы животных. Насколько опасна такая зависимость?
– В Европе в сельском хозяйстве занято 2–4% населения. У нас – 30%. Но наша производительность труда в 5–10 раз ниже. О какой технологичности может идти речь?! Да, к нам прорываются новые сорта, гербициды, техника. Например, в некоторых хозяйствах области наш сорт «Алая заря» даёт урожай не ниже 60 ц/га. Но это маячки, к которым надо стремиться. Надо убирать урожай максимум за неделю. А его до сих пор не убрали. Конечно, это хорошо, что 1 ноября – 10О тепла. Но как–то у нас 14 октября было 15О мороза! И вся свёкла осталась на полях. Её пытались вырубить топорами, но, оттаяв, она потекла…
Сегодня мы целиком зависим от чужих семян. Это трагедия! Например, по свёкле мы на 80% используем чужие гибридные и на 60–70% – чужие сортовые семена. То же самое по ячменю, кукурузе, подсолнечнику. Единственное, что нам удалось сохранить, – это семеноводство озимых. На Западе нет морозостойких сортов – там нет зим.
– Новые технологии часто ведут к обострению экологических проблем. Чем это грозит нашему здоровью?
– Экологические проблемы сегодня кричат. Ко мне попала работа из Курской медакадемии. Согласно исследованию, там, где применяются гербициды, в два раза выше онкозаболевания и детская смертность. Кстати, мировой лидер в производстве гербицидов и инсектицидов компания «Монсанто» когда–то выпускала дефолианты, которыми американцы сжигали листву вьетнамских джунглей.
– Как влияет на ситуацию вступление России в ВТО?
– Проблема не в ВТО, а в нашей неготовности к её условиям. К сентябрю одна Белгородская область уже потеряла 500 млн рублей. Ещё в начале 2000–х мы хотели наладить подготовку специалистов в области правил ВТО. Но нас никто не поддержал. Сегодня нам всё равно придётся этим заняться.
Четвёртая мировая
– Стало модно говорить о перспективах развития производства экопродукции. Сможем ли мы её выращивать?
– В нашей стране рано говорить об экопродуктах. В Европе их производство началось в 50–60–е годы, но до сих пор в разных странах им способны заниматься от 0,2 до 2,5% фермеров. Ведь если не применять гербициды, инсектициды, удобрения, сразу падает урожайность. И цена на продук цию будет в два раза выше. Кто в нашей стране сможет её себе позволить, если 70 млн человек – в нищете? По сути дела, сейчас идёт четвёртая мировая война, но на генном уровне. Зачем готовить вооружение? Достаточно подорвать нацию алкоголем, наркотиками и некачественным продовольствием.
– У АПК – важнейшая социальная функция. Способны ли современные агрохолдинги обеспечить занятость сельского населения?
– Скоро агрохолдинги будут работать вахтовым методом – так же, как сейчас добывают нефть. Но природа не терпит вакуума. Если с территории уйдёт крестьянин, на опустевших полях будут трудиться мигранты. И они уже трудятся. На Дальнем Востоке это китайцы и корейцы. Там, где они работают 5–10 лет, потом 10 лет ничего не растёт. И мы даже не знаем, какими ядохимикатами они пользуются. Ведь у нас химия в кризисе, а у них стремительно развивается.
Продовольственная независимость – это синоним национальной независимости, которую мы продолжаем терять. Но если заняться сельским хозяйством всерьёз, Россия сможет прокормить не только себя, но и ещё полмиллиарда человек.
АиФ-Черноземье от 07.11.2013 |
RSS канал
