У нас привыкли повторять, что зерно – хлеб насущный, без которого не прожить. Но если разобраться, это такое же сырьё, как нефть и газ, которое всё равно предстоит перерабатывать. Другой вопрос: как и для чего?
Ещё год назад в стране радовались большим объёмам экспорта зерна. И рассчитывали в текущем сельскохозяйственном году на реализацию свыше 30 миллионов тонн, в первую очередь, пшеницы. Тем более что в России собран второй за последние годы валовой урожай в 105 миллионов тонн. Но правительство решило попридержать бойких экспортёров, поскольку в условиях санкций самим нужно создавать стратегические запасы не только для надёжного снабжения населения, но и для комбикормов, производство которых надо увеличивать для наращивания собственного производства молока, мяса, яиц.
До середины 2015 года введены экспортные пошлины на пшеницу. Основными покупателями российского зерна являются Турция, Египет, отгружается пшеница также в Саудовскую Аравию, Кению и другие африканские страны. Объём экспорта до введения вывозных пошлин превысил 20 миллионов тонн. Ограничение экспорта позволит оставить на внутреннем рынке примерно 4 миллиона тонн зерна, которое в России, в отличие от мировых цен, дорожает.
В то же время чётко проработанной стратегии его использования в стране нет, и неизвестно точно, сколько его действительно будет востребовано, а сколько окажется «лишним». Как говорится, вали кулём, потом разберём. Поэтому сегодня мы должны рассматривать импортозамещение несколько шире, с точки зрения глубокой переработки зерна на основе биотехнологических методов и получения продукции, которую страна уже много лет подряд завозит из-за рубежа, имея огромные потенциальные возможности для их производства на месте.
Подсчитаем резервы
На Всероссийском совещании-семинаре в Липецке глава департамента растениеводства, химизации и защиты растений Минсельхоза РФ Пётр Чекмарёв заявил, что прогнозируемый сбор урожая зерна из-за неблагоприятных погодных условий в этом году составит не более 94 миллионов тонн. Много это или мало? Специалисты считают, что и такого количества хватит как для удовлетворения своих потребностей и пополнения Росрезерва, так и для экспорта. Другой вопрос: стоит ли соревноваться за попадание в тройку ведущих экспортёров? Значительная часть учёных и специалистов считают, что нет. Постоянное совершенствование технологий глубокой переработки зерна позволяет получать продукцию с высокой добавленной стоимостью, расширять её ассортимент и снижать себестоимость.
Именно этой проблеме был посвящён очередной международный конгресс «Грэйнтек-2014», состоявшийся в течение двух дней в Москве. Президент Национальной биотопливной ассоциации Алексей Аблаев в своём докладе отметил, что рынок зерна в мире насыщен, за последние недели стоимость 1 тонны мягкой пшеницы снизилась до 265 долларов. Так почему бы, наконец, не начать выполнять программы по развитию биотехнологий, ведь отставание в их разработках признают и в правительстве РФ?
Профессор Московского химико-технологического университета имени Д. И. Менделеева Валерий Швец считает, что России достаточно ежегодно 70 миллионов тонн зерна для внутренних потребностей, ещё 10 миллионов тонн можно экспортировать, а от 10 до 20 миллионов тонн – использовать для получения разнообразной, востребованной на внутреннем и международном рынках продукции. Он вместе со многими другими учёными предсказывает, что в век наступающей биоэкономики значение углеводородов в мире будет сокращаться. Возобновляемое сырьё (ВС) вполне может заменить углеводороды для производства моторного топлива и химических продуктов.
Сейчас в мире производится из ВС 80 миллионов тонн биоэтанола, 14 миллионов тонн биодизеля, 3 миллиона тонн глутаминовой кислоты, 1,7 миллиона тонн лизина, а также большое количество различных кислот. Например, соли глутаминовой кислоты используются как усилители вкуса. Очень важной незаменимой аминокислотой является лизин, который входит в состав белков, необходим для роста и восстановления тканей, производства антител, ферментов, гормонов. Лизин оказывает противовирусное действие, поддерживает здоровым сердце вместе с некоторыми витаминами и железом. А кормовой лизин необходим для животных, без него не получишь высоких привесов, в том числе птицы. Россия импортирует из разных стран 38 тысяч тонн лизина, имея прекрасные возможности для собственного производства. Кроме сахарного тростника, кассавы и пальмового масла в нашей стране выращиваются практически все сельскохозяйственные культуры. К тому же остаётся много отходов, из которых можно производить моторное топливо и химикаты, заменив углеводороды. Можно долго перечислять ассортимент продукции, востребованной на рынке, которую России приходится закупать за валюту.
Приближающаяся эра биоэкономики меняет наши старые представления. По мнению Швеца, к 2040 году для производства кормов и пищи в мире станут использоваться 2 миллиарда гектаров угодий, из них почти половину – для выращивания сырья и производства химических продуктов и топлива. В США это производство вырастет в 6-7 раз. Технологии уже отработаны, и их просто необходимо внедрять в России. Без этого невозможно выполнять программу импортозамещения и обеспечения продовольственной безопасности, а также развивать наиболее быстро растущую во всём мире биофармацевтику.
Речь идёт о солидной экономии. Стоимость экспорта в Россию мяса, рыбы и морепродуктов, молока и молочных продуктов, овощей и фруктов из тех стран, которые подверглись антисанкциям, превышает 23 миллиарда долларов. Эту нишу можно заполнить российской продукцией, развивая собственное производство. Вот направления для деятельности. В основном из Нидерландов завозились инкубационные яйца и гибридные суточные цыплята. За счёт импортного племенного материала в России производилось до 40 процентов мяса птицы. В растениеводстве импорт семян сахарной свеклы достигает 90 процентов, кукурузы – 80 процентов, подсолнечника – до 40 процентов.
Работа в этом направлении уже началась. Наконец-то и у нас стали практически поддерживать развитие биотехнологий, выделив на это 80 миллиардов рублей. А наиболее «продвинутые» сельхозпроизводители сами осуществляют такие проекты. Директор ЗАО «Завод Премиксов № 1» Алексей Балановский рассказал о производстве лизин-сульфата в Белгородской области. Здесь построен завод мощностью 57 тысяч тонн L – лизина на основе глубокой переработки 220 тысяч тонн пшеницы в год со всей инфраструктурой.
Строится небольшой завод лизина в племзаводе «Юбилейный» Тюменской области. Продолжаются работы по созданию крупного предприятия модульного типа по производству сначала лизина, затем – треонина в Волгодонске Ростовской области, где основным разработчиком и поставщиком оборудования выступает известная немецкая компания «Эвоник». В индустриальном парке РОСВА Калужской области с помощью НПК «Экология» уже возведены основные объекты биотехнологического комплекса по переработке 250 тысяч тонн пшеницы на крахмал, клейковину, глюкозно-фруктозные сиропы, сорбитол и кормовые добавки.
Без таких проектов сложно будет получить высокие результаты в животноводстве и птицеводстве, так как для этого необходимы 4 незаменимых аминокислоты, витамины, антиоксиданты, микроэлементные комплексы, пробиотики и антибиотики, ферменты… Всего более 25 видов биодобавок. И без их производства у себя в стране задачу импортозамещения не решить.
Исполнительный директор технологической платформы «БиоТех 2030» Алина Осьмакова ознакомила с законодательными и нормативными актами по развитию биотехнологий. Основательнее других программ разработана «Дорожная карта» по производству биоразлагаемой упаковки.
Куда девать пакеты?
Основным загрязнителем природы сейчас является полиэтиленовая упаковка. В морях и океанах появились целые дрейфующие острова из неё, особенно в поймах азиатских рек густонаселённых стран. Российские свалки тоже заполнены этим добром, изготовленные из нефти пакеты и бутылки не разлагаются сто лет. В нашей стране практическая реализация требований к предприятиям розничной торговли и общепита с обязательным использованием биоразлагаемой упаковки перенесена на 2015-2020 годы. Снова оказались в отстающих. Знаю пока только одно малое предприятие, которое такую упаковку выпускает в Новосибирском академгородке.
Между тем производство биополимеров в мире только за год увеличилось на четверть процентов, достигнув по стоимости 7 миллиардов долларов. И, по расчётам Morgan Stanley, рынок будет расти на 20-40 процентов в год. Особенно быстро развивается он в странах Юго-Восточной Азии и Латинской Америки. Производством биополимеров занимаются уже 115 компаний. По стоимости биополимеры пока дороже традиционного пластика, но полилактид (PLA) уже сравнялся с ним. Именно на его производстве сосредоточились американские и голландские компании в Тайланде, выведя эту страну по производству биоразлагаемой упаковки на первое место в мире. На втором месте находится Бразилия.
Биоразлагаемые биополимеры используются в качестве пищевой упаковки, для выпуска бутылок, в машиностроении, электронике, медицине, в сельском хозяйстве. Страны, которые заботятся об экологии своих территорий, резко сокращают использование полиэтиленовых пакетов и другой продукции. Прошлым летом был в нескольких странах Европы. Для экономии средств каждый вечер покупал продукты в дешёвых магазинах – дискаунтерах. В бумажных, а не полиэтиленовых пакетах. И везде для таких упаковочных материалов стоят специальные контейнеры. В Китае только за три года использование пластиковых пакетов сократилось в 30 раз, что равносильно экономии 3,6 миллиона тонн нефти. Активно занимаются такой заменой не только развитые страны, но и Египет, Бирма, Бангладеш значительно обгоняют нас. Во многих странах отлажена вторичная переработка биоразлагаемой упаковки. А мы пока плодим свалки, как официально зарегистрированные, так и стихийные.
Зачем завозим крахмал и глюкозу?
Не впервые на подобных форумах звучит мысль о том, что давно пора не тратить валюту на завоз необходимых продуктов, а производить их на месте, используя как зарубежные научные разработки и практический опыт, так и свои собственные. Представитель компании LMC из Великобритании Рулоф Крамер считает, что это позволит значительно сократить расходы на логистику при переработке пшеницы и кукурузы на крахмал и глюкозу, которые Россия импортирует. Сейчас Китай производит 28 процентов глюкозы в мире, США – 26 процентов, Европа – 20 процентов, Россия – только 1 процент. Вместо экспортёра страна с такими огромными потенциальными возможностями является импортёром. Даже медицинскую глюкозу для обеспечения лечебных учреждений Россия закупает за рубежом. И, несмотря на свои 16 крахмальных заводов, включая предприятия группы «Амилко», в которую входит и наш Чаплыгинский завод, в Россию ввозится более 130 тысяч тонн крахмалов, особенно модифицированных и картофельных. Российские промышленники утверждают, что без импорта пока не обойтись. Хотя своего сырья для выработки крахмалов вполне достаточно. Если в Европе для его производства используется 6 миллионов тонн пшеницы, то у нас всего 160 тысяч тонн. А потребление крахмалопродуктов на душу населения в Европе составляет 22 килограмма, в России – менее 6 килограммов. Там больше употребляют сахаристых продуктов из крахмала, в России – сахара. Положение нужно исправлять. Но у нас, наоборот, сократилось производство крахмала из картофеля, и 70 процентов его приходится тоже импортировать. Как обеспечить импортозамещение? НИИ крахмалопродуктов расширяет сотрудничество с отечественными селекционерами в целях выведения высококрахмалистых сортов картофеля, а также восковидной высокоамилазной, амилопектиновой кукурузы для производства продуктов, эфиров, сырья для бумажной и текстильной промышленности.
Зарубежный опыт нам в помощь
Представители большинства зарубежных компаний, занимающихся повышением эффективности биотехнологий и производством соответствующего оборудования, несмотря на санкции, готовы сотрудничать с российскими коллегами. Мировой лидер по производству ферментов датская компания «Новозаймс» предлагает более эффективный фермент Л-Фера, известная шведская компания «Альфа-Лаваль» – новую мембранную «белую биотехнологию». Это позволяет экономить до 25 процентов энергоресурсов, увеличить выход продукции из сырья до 66 процентов, получать максимальную прибыль при глубокой переработке зерна пшеницы, кукурузы, гороха, сои, люпина.
В общем, мировые лидеры накопили огромный опыт в развитии биотехнологий и готовы помочь и нашей стране. Нужен оптимальный симбиоз научных достижений и реальной практики, чтобы ускорить их внедрение хотя бы в пилотных регионах нашей страны. Нельзя же бесконечно торговать сырьём, упуская бесспорную выгоду от производства продукции с высокой добавленной стоимостью. Лучше один раз потратиться на закупку необходимых технологий и оборудования, чем ежегодно тратить валютные ресурсы на импорт продукции, которую можно получать на месте.
Эра нефти подходит к закату
От цен на нефть зависит устойчивость или спад российской экономики, доходы бюджета и простых граждан. Долго ли страна будет сидеть на «нефтяной игле», ведь место для этого выбрано очень неудобное? Мы уже прокалывались, и не один раз. И никак не можем сдвинуться в направлении освоения новых технологий, всё больше отставая не только от развитого Запада, но и экономически слабых стран. Почему такая неповоротливость, уму непостижимо.
Профессор Валентин Третьяков из МГУ тонких химических технологий и Института нефтехимического синтеза РАН утверждает, что к 2050 году произойдёт вытеснение нефти с рынка. Поэтому надо быстро решать двуединую задачу: искать замену углеводородам более чистой энергией, чтобы сохранить окружающую среду для будущих поколений.
В мире насчитывается уже более 700 миллионов автомобилей. А к 2030 году их количество достигнет 2,5 миллиарда. Найдётся ли столько благородных металлов для выпуска нейтрализаторов? Поэтому в США, значительно увеличив добычу нефти за счёт сланцевой революции, одновременно производят и самое большое количество биоэтанола. Годовой выброс вредных соединений от автомобилей благодаря этому уменьшился на 7 миллионов тонн, что равнозначно постановке на прикол 1 миллиона автомашин. К 2030 году в этой стране планируют заменить биотопливом 30 процентов бензина. И если до 2020 года объём переработки нефти продолжит рост, то затем всё большее место станут занимать биотопливо и биохимикаты из возобновляемого сырья. В США к 2020 году произведут 120 миллиардов литров биоэтанола, Бразилия – 54 миллиарда литров, Европа – 10 миллиардов, Китай – около 7 миллиардов, Россия (возможно?) – от 1 до 2 миллиардов. Кстати, из 1 тонны пшеницы получается 500 литров топлива плюс 143 килограмма из 1 тонны соломы. Причём в синтетическом бензине находится в 1,5 раза меньше такого вредного соединения, как бензол. Кроме моторного топлива для автомобилей, из биомассы уже производится реактивное топливо для авиации. На нём летают военные самолёты в США и Нидерландах.
В России также синтезировано топливо для реактивных двигателей из биоэтанола, которое по заключению Центрального института авиационного моторостроения лучше по качеству топлива из нефти. Стоимость биэтанола втрое дешевле бензина. А в результате конверсии биоэтанола можно получить 1 тонну синтетического бензина и 1 тонну этилена, стоимость которых примерно на 80 процентов выше стоимости исходного продукта.
Его производство позволит создать дополнительные рабочие места, увеличить доход сельхозпроизводителей, контролировать цены на бензин, улучшить экологию. Вывод учёных однозначен: нашей стране остаётся не более 15 лет для того, чтобы искать источники доходов, отличные от экспорта нефти. Но будет ли светлым будущее, если так медленно осваивать инновационные технологии, полагаясь только на рост цен на сырьё? России сегодня для поддержания экономического здоровья скорее нужно «поставить» капельницу с биотопливом, чем «прописывать» дальнейшее сидение на острой, но ненадёжной нефтяной игле.
"Липецкая газета" от 02.02.2015 |
RSS канал
