Возможности для экономического роста у России есть. Но пока правящая элита не увидит нового будущего, страна не сможет использовать свои глобальные преимущества.
Что хорошего принес кризис
Потрясения на валютном рынке в конце прошлого года наряду с очевидными негативными изменениями в экономике порождают и определенные позитивные последствия. Несколько отраслей – металлургия, химия, сельское хозяйство – в силу девальвации получили заметные преимущества перед иностранными конкурентами, причем не только на внутреннем, но и на внешнем рынке. С этим может быть связано некоторое оживление в промышленности, фиксируемое и Росстатом, и конъюнктурными опросами ВШЭ. Для целого ряда отраслей девальвация означает снижение издержек.
Российская металлургия после кризиса 1998–1999 годов находилась в глубокой депрессии. Мировые цены на продукцию отрасли были не слишком высоки, к тому же и Китай стал из импортера металлов экспортером, что создало дополнительные препятствия для развития российских промышленников. Но в 2014 году металлурги стали получать прибыль. Одним из факторов этого стала девальвация. Другим, как показывают опросы ИЭП, падение производства на украинских заводах, которые традиционно конкурировали с российскими производителями. В результате у последних выросли доходы.
Другая отрасль, выигрывающая в краткосрочной перспективе, – агропромышленный комплекс. Сразу после введения ответных продовольственных санкций на российском рынке стало физически не хватать определенных товаров, и некоторые предприятия работали почти в круглосуточном режиме. Какое-то время на рынке неизбежно будет дефицит. Но компании, которые работают на российском рынке с российским сырьем и российскими рабочими, точно будут пытаться занять эти ниши. Возможности для серьезных подвижек возникают, например, в производстве сыра: сейчас за счет роста цен они получили ресурсы для потенциального развития. Эта ситуация отчасти похожа на ту, что сложилась после девальвации 1998 года, хотя тогда очень существенную роль сыграл и общий рост экономики.
Еще одна отрасль, которая может выиграть от девальвации и роста геополитической напряженности – это внутренний туризм. Сейчас выездной поток туристов резко сокращается как в силу ограничений на зарубежные поездки для госслужащих, так и в силу подорожания зарубежных туров. На этом фоне однозначно увеличится спрос на туры в пределах России, и те фирмы и регионы, которые вовремя и качественно отреагируют на него, имеют шанс существенно расширить свою долю рынка.
Глобальные преимущества
На более длинном горизонте (10–15 лет) структура российской экономики будет определяться ее базовыми конкурентными преимуществами. Это в первую очередь наличие разнообразных природных ресурсов, а также запасы пашни.
В мире дефицит пахотных земель, Россия же обладательница одного из самых больших запасов этого ресурса – около 120 млн га, или примерно 9% мировых запасов. Причем в силу стагнации с 1990-х годов у нас много земель было выведено из оборота и до сих пор не используется. Поэтому в отличие от большинства стран мира у нас есть возможности не только для интенсивного, но и для экстенсивного расширения сельского хозяйства.
Надо принимать во внимание и изменения глобального потребления. Бурный экономический рост в Китае и Индии сопровождался заметным повышением доходов населения, которое ведет к изменению структуры потребления – с повышением доли мяса и мясопродуктов. В 2000-е этот тренд успешно использовала Бразилия, сделавшая сельское хозяйство и в особенности животноводство одной из ключевых отраслей своей экономики.
У России потенциал здесь ничуть не меньше
Сейчас наш институт проводит серию интервью с руководителями иностранных фирм, работающих в РФ. Многие из них также отмечают в числе преимуществ российской экономики большие объемы внутреннего рынка и развитый человеческий капитал. Демографы не ждут прироста населения России, но не стоит ждать и его заметного сокращения. Благодаря экономическому буму 2000-х годов Россия превратилась в большой рынок, и масштаб этого рынка никуда не денется. Страны с таким уровнем образования и урбанизации традиционно предъявляют устойчивый спрос на массовые потребительские товары и услуги.
Но, как и в сырьевом секторе или в сельском хозяйстве, для производства массовых потребительских товаров и для сектора услуг критичны условия ведения бизнеса в России. А здесь пока очень большая неясность. С одной стороны, власти регулярно заявляют о разнообразных усилиях по этой части (включая прогресс в рейтингах Doing Business, активность АСИ, новую систему оценки деятельности губернаторов и т.д.). С другой стороны, то же самое правительство принимает совершенно «перпендикулярные» меры – такие как повышение социальных платежей для индивидуальных предпринимателей, возврат СКР полномочий по возбуждению уголовных дел по налоговым составам без согласования с ФНС или аресты крупных предпринимателей. Это сводит на ноль все усилия по улучшению делового климата.
Будущее не разглядеть
Реализация краткосрочных и долгосрочных возможностей российской экономики напрямую зависит от видения будущего у наших элит, от их понимания глобальной конкуренции. Традиционная позиция большинства экспертов и представителей элиты: нам надо уходить от сырьевой модели, внедрять инновации и развивать высокотехнологичные отрасли. Но надо понять, что уже давно мы соперничаем не с развитыми странами – мы конкурируем с Индией, Бразилией, Китаем, ЮАР. И тот же Китай, который предъявлял гораздо меньше амбиций 30 лет назад, сейчас уже перегнал нас по многим параметрам. И именно поэтому нам нужно переходить к прагматической политике, учитывающей наши реалии и ставящей адекватные цели экономического развития.
Одна из ключевых проблем сейчас – отсутствие у российской элиты видения будущего. В 2000-е экономическая политика ориентировалась на модель олигархического капитализма Южной Кореи образца 1960–70-х годов – с доминированием «чеболей» в экономике и главенством бюрократии в политике. Кризис 2008–2009 годов показал, что такая модель не работает в условиях современного динамичного глобального рынка, и в такой большой и неоднородной стране, как Россия, показал неадекватность сложившейся системы управления. По прошествии пяти лет эта система так и не смогла адаптироваться к новой реальности.
Утратив видение будущего, высшая элита пытается заместить его образами из прошлого, поисками все новых внешних и внутренних врагов. С помощью такой политики на какое-то время можно мобилизовать социальную поддержку, но нельзя ничего построить. И это, на мой взгляд, главное препятствие для реализации как краткосрочных возможностей, так и глобальных конкурентных преимуществ российской экономики.
РБК Daily от 11.03.2015 |
RSS канал
