Новый весьма оптимистичный прогноз развития сельского хозяйства дал глава Минсельхоза Александр Ткачев: по его словам, уже через десять лет сельхозэкспорт станет давать стране столько же, сколько экспорт газа. Темпы роста экспорта действительно впечатляют, но что конкретно нужно сделать, чтобы такой сценарий стал реальностью?
Доходы России от экспорта сельхозпродукции через 10 лет приблизятся к доходам от экспорта газа, заявил министр сельского хозяйства Александр Ткачев.
«Объем экспорта газа (доходы от экспорта) – 50 млрд (долларов). И запомните мои слова, я не хочу показаться пророком, но если все так будет идти и мы действительно не остановимся, то я вас уверяю – через 10 лет мы будем приближаться по экспорту (сельхозпродукции) к этой цифре», – заявил Ткачев. По его словам, это является отдельной политической задачей. «Я думаю, что мы сможем пробиться на внешние рынки», – добавил министр.
Если прогноз Ткачева окажется верным, экспорт сельхозпродукции должен вырасти в два – два с половиной раза: с 20 млрд в текущем году до 40–50 млрд долларов в 2025 году.
Накануне глава правительства Дмитрий Медведев отметил, что «объем валютной выручки, получаемой от экспорта сельскохозяйственной продукции, уже выше того, что мы зарабатываем от торговли оружием». Экспорт оружия приносит стране 13–15 млрд долларов ежегодно, тогда как экспорт сельхозпродукции – 20 млрд долларов. Газета ВЗГЛЯД уже подробно анализировала, как это произошло.
«За последние 10 лет мы увеличили экспорт почти в восемь раз, с 2,5 до почти 19 млрд долларов. Поэтому нарастить экспорт в 2,5 раза за следующие десять лет нам вполне по силам», – говорит газете ВЗГЛЯД президент Национального союза экспортеров продовольствия Дмитрий Булатов.
Несмотря на то, что сейчас треть экспорта в этом секторе дают поставки зерна, будущее роста экспорта за продукцией пищевой промышленности, считают эксперты.
По словам Булатова, в прошлом году экспорт агропромышленной продукции был увеличен на 3 млрд долларов, однако в основном за счет поставок зерна. Тогда как экспорт готового продовольствия не изменился. В прошлом году было поставлено за рубеж продукции пищевой промышленности на 8,5 млрд долларов. Это 9% всего российского несырьевого экспорта.
Сейчас Россия экспортирует в виде готовой продукции в основном подсолнечное масло, шоколадные изделия, алкогольные и безалкогольные напитки (водка, пиво, минеральные воды). Весомая статья доходов, в прошлом году она принесла 1 млрд долларов, – это отходы переработки (отруби, жмых, свекольный жим и т.д.).
Что Россия экспортирует и что может быть перспективно с точки зрения роста экспорта? Это пшеничная мука, печенье, макароны, колбасы, мясные и рыбные консервы, рыбное филе, молочные продукты – сыры, йогурты, сухое молоко.
«Потенциально мы можем производить и 130, и даже 250 млн тонн зерновых, если перейти на нормальный севооборот и на интенсивные технологии, – говорит газете ВЗГЛЯД директор по развитию Ассоциации производителей и поставщиков продовольственных товаров «Руспродсоюз» Дмитрий Востриков. – Но более реалистичный пусть для наращивания экспортной выручки – не в увеличении объемов производства зерна, а в росте поставок переработанной продукции».
«Локомотивом АПК может выступать только перерабатывающая промышленность. Для России стратегически важно наладить переработку зерновых – рожь, овес, пшеница и т.д. По масличным у нас довольно современные перерабатывающие заводы, а по зерновым – нет», – говорит Дмитрий Востриков.
«Заставить аграриев нарастить выпуск продукции – это утопия, но мы можем дать им экономический стимул для роста производства зерна, использования интенсивных технологий и т.д. Аграрий будет понимать, что он может произвести в два раза больше зерна, при этом он сможет его продать по хорошей стоимости, не обрушив цены на рынке. Сегодня же они исходят из минимальной себестоимости затрат на гектар», – рассказывает Востриков.
«Аграрии сегодня стараются в севообороте больше полей отводить под сев масличных, а не зерновых. Мы видим рост валовых сборов масличных на протяжении ряда последних лет. Потому что производственные мощности маслоэкстракционных заводов превышают сырьевую базу, а на мировом рынке растительные масла пользуются растущим спросом. Сдерживает увеличение посевов масличных только севооборот: мы не можем сеять подсолнечник несколько лет подряд на одном поле, поэтому аграрии осваивают выращивание масличного льна, рапса, рыжика, горчицы», – говорит Дмитрий Востриков.
Если у России появятся собственные технологии глубокой переработки зерновых, то она сможет заместить импортные корма и поставки растительного белка для пищевой промышленности. Это не только поменяет экономику для аграриев, животноводства и молочной промышленности, но и позволит улучшить качество пищевой продукции. «Мы сможем выпускать функциональное питание, сбалансированное по белково-углеводному балансу, то есть полезную и не генно-модифицированную продукцию. Мировые поставщики растительных белков не особенно следят за этим», – указывает Востриков. К примеру, мы сможем использовать свой пшеничный белок в мясной промышленности, а не американский соевый белок, что позволит повысить безопасность, улучшить качество и увеличить рентабельность.
Именно с помощью развития глубокой переработки США подняли свое сельское хозяйство, указывает эксперт. По его словам, с одной стороны, они развили глубокую переработку тех культур, которые у них хорошо растут.
«На американском растительном белке сидят многие страны мира, соевый белок используется и в кондитерской, и в мясной продукции, и в кормах. Плюс развили глубокую переработку по кукурузе», – говорит Востриков. Во-вторых, чтобы держать цены на приемлемых уровнях, там была создана биодизельная программа. «США еду для людей переводят в пищу для машин. Это дает возможность снимать излишки предложения на рынке в урожайные годы. Таким образом регулируются цены и рентабельность агропроизводства. Это грамотная политика, к которой нам также надо стремиться», – отмечает Востриков.
Делиться технологиями по переработке пшеницы и других зерновых США вряд ли станут. К тому же из-за курса доллара закупка импортного оборудования и технологий слишком дорога, а спрос на некоторые продукты переработки по данной технологии ограничен. «Но Россия имеет возможность довести нашу отечественную технологию глубокой переработки зерновых до более высокого уровня, и это будет на порядок дешевле. На сегодняшний день у нас есть экспериментальный работающий образец, но нет промышленного выпуска данного оборудования», – рассказывает Востриков.
ВЗГЛЯД от 03.10.2015 |
RSS канал
