Опора ускоренного развития сельского хозяйства — новые технологии. Об этом говорили на правительственной комиссии по вопросам развития агрокомплекса в начале июля.
Екатерина Данилова, Монгайм (Германия)
— А это наше царство грибков! — с нежностью говорит Кристоф Браун, указывая вглубь уходящей за горизонт теплицы, больше напоминающей хрустальный павильон биеннале современного искусства.
Он в белом халате — грибкам чужая инфекция не нужна. И вообще с ними нужно деликатное обращение.
Да-да, именно грибкам, а не грибам — роскошные белые растут на изумрудном газоне перед офисом компании Bayer и ни у кого интереса не вызывают, так же как и стая диких гусей, которая облюбовала корпоративную лужайку.
Кристоф — руководитель лаборатории по контролю заболеваний растений. "Зеленая плесень, мучнистая роса — это все наши клиенты",— интимно сообщает он. И рассказывает: в свадебное путешествие он специально поехал в Индонезию — чтобы параллельно изучать болезни растений. Говорит, жена не обиделась.
Он аккуратно стучит ногтем по листу — с него осыпаются золотистые споры какой-то заразы с латинским названием. Подразделение Кристофа занимается изучением заболеваний растений и борьбой с ними, заболеваниями то есть. В огромной теплице выращивают огурцы, кабачки, виноград, розы, но ученых интересуют даже не они, а болезни, которыми специально заражают растения. И — следующий шаг — лечение. А точнее, открытие и испытание новых препаратов, которые позволят победить недуги растений.
Чтобы победить болезнь, нужно ее культивировать. Лучше всего болезнетворные грибки размножаются при температуре в 22 градуса — она и поддерживается в теплице. Второй фактор — влажность воздуха. И вот павильон, заплетенный виноградными лозами, побитыми мучнистой росой. Но это полдела. Дальше в ход идут напылительные шкафы — роботизированные сверкающие никелем камеры, в которых на растения наносятся средства защиты. И даже передвижные поля — горшки с растениями движутся по резиновой дорожке так, чтобы освещение менялось, как это происходит в естественных условиях в течение дня. Какие-то помещения мерцают мертвенным голубым светом — ультрафиолет тоже борется с грибком.
— Растения болеют так же, как и люди. И так же, как люди, привыкают к лекарствам,— объясняет Кристоф.— А главная задача ученого — создать препарат, который будет работать долго.
Получение эффективного, экологического и "долгоиграющего" препарата — амбициозная задача, сулящая золотой дождь. Каждый год компания Bayer тратит на научные исследования в области сельского хозяйства примерно миллиард евро, а получение одного нового препарата обходится примерно в 200 млн. Но эти траты более чем оправданы — новые технологии в сельском хозяйстве дают фантастические результаты. Борьба с болезнями, выведение новых сортов растений, устойчивых и к капризам климата, и к заболеваниям, и — что немаловажно — лучше переносящих транспортировку и хранение,— все это способно сделать сельское хозяйство флагманом экономического роста. Два года антироссийского санкционного запрета на новые технологии не коснулись сельского хозяйства — и Россия, перекрыв продовольственный импорт из Европы, осталась при возможности пользоваться новейшими разработками, способными обеспечить экономический рывок даже в нашей "стране рискованного земледелия".
Все дело в волшебных пузырьках
Только побывав в штаб-квартире Bayer и увидев современные агротехнологии, понимаешь, что аккуратные квадраты засеянных полей, начинающиеся за любым европейским городом, это не буколическая картинка, а передний край современной науки.
Адриан Перси, глава отдела исследований и разработок в области сельского хозяйства, говорит: "Мать-природа — адаптируемая система. Мы ей только помогаем". Среди успехов его подразделения — создание гибридного сорта риса Arize, позволившего повысить урожайность на 20 процентов. В следующем году он собирается презентовать новый высокоурожайный гибрид пшеницы, а также биопестициды для целого ряда сельхозкультур. Био в сочетании со знакомым словом "пестициды" означает, что препарат получают с помощью микроорганизмов или из природных продуктов. Экология в современном сельском хозяйстве — это святое.
На вопрос, кто же они, эти люди, которые придумывают молекулы, сулящие миллиарды компаниям, те, за кого конкурируют крупнейшие корпорации мира, Адриан Перси лаконично отвечает, что все это — упорный коллективный труд. Секретность здесь, похоже, как на военном объекте.
Масштаб исследований, которые на здешних грядках ведутся, становится понятным, когда оказываешься в так называемой библиотеке активных веществ. Огромный корпус в 3 тысячи квадратных метров до самого потолка и на всех уровнях заполнен контейнерами с пузырьками — их 4 млн. Это, собственно, и есть одна из самых больших в мире коллекций химических соединений. Понять, что в каком пузырьке, невозможно — на этикетке только штрих-код, ориентируясь на который, робот (на самом деле это огромная электронная лапа, перемещающаяся по вертикали и горизонтали) выбирает то, что нужно. Что нужно роботу, вопрос отдельный. Заявки на вещества для научной работы роботу посылают ученые из лабораторий — под каждый заказ робот набирает отдельный лоток с пузырьками и отправляет получателю. Время ожидания заказа — час. Дальше уже начинается чистая наука. И еще одна подробность для наших ученых, подолгу ожидающих необходимых им для исследований препаратов, а иногда и покупающих их за свои деньги,— никаких ограничений на заказы здесь нет. За год в библиотеку поступает около 2 тысяч запросов от биологов.
Недалеко от супербиблиотеки находится другой корпус, носящий более прозаичное название — центр по обработке семян масличных культур. И если разглядеть библиотеку можно было, только стоя на узком "капитанском мостике" — все остальное пространство было во власти робота, то в центре масличных культур ходить можно только по нарисованным дорожкам — вне их тоже пространство автоматики. Центр занимается сортировкой семян и — самое восхитительное — дражированием. Пройдя через нутро сияющих агрегатов, каждое крохотное семечко рапса — а работа шла именно с ним — превращалось в голубую или розовую бусину, то есть помещалось в специальную оболочку-скафандр. Теперь, попав в почву, оно будет защищено от болезней и обеспечено питательными веществами до тех пор, пока побег не окрепнет и не подрастет.
Но как защитить то, что уже выращено? По статистике, примерно 40-50 процентов урожая пропадает при транспортировке, погрузке, продаже. Многие овощи и фрукты просто не выдерживают этих испытаний, рассказывает Силке Фрибе, руководитель управления сетью поставок продовольствия. Да, компания занимается и этим. Удачный опыт недавнего времени-- совместная программа с ритейлерами и фермерами Индии и Гватемалы. Сорта растений и решения для их защиты, предложенные компанией, позволили поднять урожай на 7 процентов, а доход фермеров — на 35 процентов. Цена на продукцию фермеров, правда, тоже выросла. Но здесь это объясняют более высоким качеством продукта.
Команда: сажать!
Зеленая революция, стартовавшая в 60-70-х годах прошлого века, ввела в оборот новые технологии и привела к резкому увеличению производства сельхозпродукции. К концу ХХ века все чаще стали говорить о так называемом устойчивом сельском хозяйстве. Говоря иначе, стало понятно, что высокий урожай дело хорошее, но не любой ценой, а без экологической безопасности и поддержания экосистемы следующий рывок невозможен. Последние 10 лет все чаще говорят о цифровом земледелии. В самом простом и распространенном виде это автоматизация систем ухода за растениями и животными, привязанная к компьютерным программам. Компания Bayer занимается созданием программ, которые в корне должны изменить сам подход к сельскому хозяйству. Они позволят, как говорит Дмитрий Яблонский, "быстро, умно и качественно помогать фермерам с принятием решений". Выпускник Белорусского госуниверситета информатики и радиоэлектроники, сегодня он курирует разработку информационных сервисов в компании.
Аккуратные квадраты засеянных полей, начинающиеся за любым европейским городом, это не буколическая картинка, а передний фронт современной науки
На экране он показывает интерфейс веб- и мобильного приложений. И объясняет принцип: от полей — к полю, от поля — к его отдельным участкам, к каждому клочку земли, с которым работает фермер. Сегодня это называется точное земледелие, и исходит оно из того, что даже на одном участке могут быть разные условия. Программа собирает и анализирует огромное количество данных — по климату и погоде, почвам, болезням и вредителям. Она подсказывает, когда, где и что лучше сеять, помогает мониторить текущую ситуацию на поле, подсказывает, чем обрабатывать посевы и в какой дозировке, как и где бороться с вредителями, нашествия каких насекомых ждать и когда.
Дмитрий рассказывает, что совсем недавно были приобретены две компании. Первая занимается анализом спутниковой съемки и так называемых геопривязанных данных. В результате составляются карты предписания (посева, удобрений, средств защиты растений), загружаемые в сельскохозяйственную технику. Это дает возможность учитывать при посеве каждое зерно!
Вторая система занимается прогнозом болезней и нашествий вредителей и, исходя из этого, рассчитывает дозировку препаратов, необходимых для борьбы с ними.
Фактически выходит: утром фермер, заглянув в мобильник или в компьютер, получает точные указания, что и на каком участке ему надо сделать, вообще, в каком состоянии его хозяйство (для этого участки раскрашены в красный, желтый и самый благополучный, зеленый, цвет), какие поля проверить на предмет нашествия вредных насекомых, а где устроить полив. Понятно, что чем больше данных будет в программе и чем за более долгий срок она аккумулирует информацию о каждом участке земли, тем точнее будет прогноз и по уходу, и по урожаю.
— Такого в мире еще не делал никто,— подытоживает Дмитрий.— На смену опыту и интуиции приходит анализ больших объемов данных.
Так что ж, фермеру теперь и думать не надо, спрашиваю я, заглянул в мобильный — и все понятно?
— Ну нет,— улыбается Дмитрий,— иногда мы просим съездить на поле и проверить, нет ли, к примеру, вредителей. Все-таки присмотр нужен. Только не забыть потом все занести в программу!
Коммерсантъ от 18.07.2016 |
RSS канал
